От Иртыша до Эльбы

Яков Николаевич Неумоев родился в деревне Трошино Уватского района. Когда ему исполнилось пять лет, старший брат Иван в первый раз посадил мальчика на не-объезженного молодого жеребенка. Так началось знакомство Якова с лошадьми. Знакомство, переросшее потом в долгую и искреннюю любовь.
Молодой деревенский парень вступил в комсомол, отслужил в Красной Армии. Вернувшись домой, работал секретарем Осоавиахима, а в 1932 году стал членом партии. Земляки избрали коммуниста председателем колхоза «Северный». Здесь Яков и встретил начало войны с фашистской Германией.
С первого же дня председатель не раз обращался в райвоенкомат и райком партии с единственной просьбой: «Отправьте на фронт!» В ответ слышал одно и то же: «Бронь...»
- Какая может быть бронь, я же кровный кавалерист, — возвращаясь после очередного неудачного визита в военкомат в сердцах говорил Яков Николаевич. Так и написал в телеграмме на имя Семёна Михайловича Будённого. Ответ не заставил себя ждать, и уже на тринадцатый день войны Яков Неумоев отправился на фронт на любимом своем коне, названном Иртыш, в честь великой сибирской реки.
Начал воевать будущий Герой Советского Союза в 25-й кавалерийской дивизии, на Волховском фронте. Первое боевое крещение, первое боевое ранение, первая боевая награда... Много их было потом, и каждая была заслуженна потом и кровью. Все равны для солдата. Но главная среди равных — Золотая Звезда Героя Советского Союза.
...1943 год. Враг уже отступает, но еще не сломлен окончательно. Победа достается нелегко, противник ожесточенно цепляется за каждый город, каждое село. Крупную ставку гитлеровцы делали на Витебск, желая во что бы то ни стало удержать его в своих руках. Для освобождения города необходимо было перерезать важную коммуникацию врага — шоссе Невель-Городок. Господствующую над дорогой высоту 247 было приказано захватить и удержать кавалерийскому эскадрону гвардии лейтенанта Неумоева. В сумерках эскадрон обошел высоту и по сигналу ракеты поднялся в атаку. Завязалась рукопашная схватка. Фашисты не выдержали натиска бойцов-конников. Высота была взята с небольшими для эскадрона потерями. Но это было лишь полдела. Главное — удержать этот ключ к дороге. Противник не мог примириться с потерей важной высоты. На следующий день фашисты перешли в наступление, двинули на эскадрон Неумоева до 300 пехотинцев и восемь танков. Врагу удалось прорвать оборону и ворваться в боевые порядки кавалеристов. Танки вели огонь в упор... Их надо было уничтожить любой ценой. Командир эскадрона организовал группу бойцов, вооружив их противотанковыми ружьями. Скоро три танка были подбиты, и Неумоев сразу превратил их в свои огневые точки... Наступил критический момент. Враг окружил эскадрон и уже готов был праздновать победу. Яков Николаевич рванулся к замолчавшему пулемету. Заменив раненых бойцов, он бросился с пулеметом вперед и стал в упор расстреливать идущих за танками автоматчиков. На поле боя противник в тот раз оставил до 60 трупов.
Еще дважды в течение дня фашисты бросались в атаку, доходили порой до окопов эскадрона, но, встречая дружный отпор конников, бежали. Три дня и три ночи эскадрон Неумоева сдерживал натиск, вел бой под непрерывным огнем четырех фашистских батарей. Дело было сдела- но — кавалеристы парализовали движение по шоссе Невель-Городок. Это помогло окружению крупной группировки гитлеровцев, взятию Витебска. За эту операцию и удостоен Яков Николаевич звания Героя Советского Союза. Еще через полгода ему, лучшему командиру эскадрона, была вручена серебряная сабля. С ней он дошел до Эльбы.
Не только наградами памятна Якову Николаевичу война. Не миновала его и вражеская пуля. Но герой всегда оставался героем. «Разве забудешь, — вспоминает ветеран войны Аркадий Иванович Макурин, — как пришлось выносить с поля боя командира эскадрона гвардии капитана Неумоева. — Раненых выносить лучше всего ночью. Наверняка не попадешь на мушку снайперу, к тому же идти можно в полный рост. Но как ждать спасительной темноты, зная, что люди истекают кровью?
Положил командира на плащ-палатку, пополз. Вдруг одна автоматная очередь, другая. Свернул в какую-то рытвину, вымытую вешней водой, положил капитана на дно, прикрыл телом. «Будем ждать вечера», — говорит комэск. А сам весь бледный, крови много потерял. Нельзя ждать. Тихонько по дну рытвины, потом ложбиной двинулись вперед. Обошлось...» Везение? Но ведь недаром сказано: «Смерть от смелого бежит».
Ни разу не посрамил сибиряк чести своих земляков. В ноябре сорок четвертого получил от них несколько писем. «Желаю вам, тов. Неумоев, и вашим товарищам новых боевых успехов. Громите быстрее врага. Скоро наступит час радостной встречи...»
«Слышал, как вы бьете врага. Бейте немцев и дальше так. Приезжайте домой с победой!» Через месяц на родину Героя пришел ответ. «Нет в сердце жалости к врагу! Ничего нет, кроме ярости и ненависти! И мы идем, вперед и вперед, несмотря на трудности, на препятствия, ломая оборону зверя. Идет армия освободителей. Близок день, когда мы водрузим над Берлином знамя нашей Победы!» — писал Яков Николаевич.
Много таких писем уходило тогда с фронта в тыл.
Яков Николаевич закончил войну на Эльбе. Ему выпала честь одному из первых встретиться с американскими союзниками. А потом был Парад Победы и возвращение со славой на родную тюменскую землю...
Разлучить с армией Якова Николаевича смогла только болезнь. Но этот человек умел возвращаться в строй. Через десять лет он по призыву партии был направлен для работы в колхоз «Победа», а затем возглавил другое хозяйство — «Новая жизнь».
В 1962 году Неумоеву назначили персональную пенсию. Но не такой он человек, чтобы торопиться на отдых. Давняя любовь Якова Николаевича к лошадям, начавшаяся еще с молоденького жеребенка, с красавца Иртыша, привела бывшего кавалериста на пост директора Тюменского ипподрома.
- Не могу без лошадей, — отвечал всем старый солдат...
До конца жизни Яков Николаевич продолжал энергично и творчески участвовать в работе областного комитета защиты мира, совета ветеранов войны.
Велик его вклад в военно-патриотическое воспитание молодежи. Дел хватает. Их всегда было вдоволь. Может, поэтому и жил Яков Николаевич так долго и счастливо. Вечером, когда старый солдат приходил домой, его часто встречал восьмилетний Яков Неумоев — правнук героя.
Похоронен ветеран войны Я.Н. Неумоев в 1993 году в Тюмени.
В наши дни серебряная сабля кавалериста из Уват-ского района хранится в Тюменском краеведческом музее, а тюменский ипподром носит имя героя Советского Союза, капитана Якова Николаевича Неумоева.
В. КУЛИНИЧ, 1987 г.